Хоть он и подвергался неоднократно реставрациям, может считаться сравнительно неплохо сохранившимся примером позднесредневекового дворца. В нем осталось много расписных потолков и стенных фресок, позволяющих явственно представить колористическое богатство и любовь к узорочью, которые отличали многие средневековые интерьеры.
Во многих помещениях этого палаццо на стенах сохранились геометрические узоры, нанесенные красной, зеленой или белой краской. Другие комнаты расписаны под ткани, которые «затягивают» стены на высоту около двенадцати футов. Собственно, в этих комнатах могли висеть и настоящие ткани (из крашеной шерсти — особенно зимой, для сохранения тепла).
Такие стенные покрывала видны на фреске Джотто «Утверждение Устава» в церкви Сан-Франческо в Ассизи. Покрывала в этой фреске имеют общий узор, схожий с настенным декором в палаццо Даванцати, они полностью покрывают стены и подобраны лишь на месте дверных проемов и окон.
В палаццо Даванцати в пространстве между верхним краем росписей и плоским расписным потолком, разделенным мощными балками (расписным потолком), поддерживаемый резными кронштейнами, располагается непрерывный фриз, украшенный едва ли не самым красивым узором во всем дворце.
В готических ложных арках с завершениями трилистником было выставлено оружие благородных флорентийских фамилий. Во втором этаже, в большой опочивальне, была устроена «открытая» лоджия, в которой размещались искусно сделанные фигуры играющих в шахматы или прогуливающихся дам и кавалеров на фоне деревьев с птицами на ветках.
Композиция иллюстрировала сцены из французского романа «La chastelaine de Vergi» («Хозяйка замка Вержи»), и есть основания предполагать, что она была выполнена около 1395 года. Итальянская знать там изображена в обличии героев северных эпических циклов, как то было еще во флорентийском Доме Тери. Обычай украшения верхней зоны высокой стены сплошным рельефным сюжетным фризом, ниже которого размещались ткани или фрески, сохранился в Италии и в эпоху Ренессанса, и позже в барокко, хотя претерпел ряд композиционных изменений.
Итальянское влияние на Севере было в этот период сравнительно слабым, хотя известно, что французский король Филипп Красивый посылал своих придворных художников учиться в Рим, а в Париже в XIV веке работали несколько итальянских мастеров. Среди них известен по имени некий Циба Флорентинец, упомянутый в хронике под 1410 годом.
Большие поверхности стен, нарушаемые лишь миниатюрными оконцами, располагавшимися из соображений безопасности довольно высоко, были наилучшим образом приспособлены для крупных фресковых росписей. Прекрасный образец итальянского средневекового интерьера, почти классического в своей простоте, можно видеть на картине Пьетро Лоренцетти «Рождество Богоматери» 1342 года (Сьена, музей собора). Здесь изображена Св. Анна, которая лежит в постели в комнате со сводчатым потолком, расписанным золотыми звездами по темно-синему фону.
Ромбовидные окна с цветными стеклами бросают яркие отблески на стены, украшенные тонким декоративным фризом. Стены обиты длинными, спадающими свободными складками тканями с вышитым бордюром вверху. Такие занавеси были более уместны в странах с теплым климатом, чем обшивка деревянными панелями или тяжелые сплошные ковры. Пол был выложен по периметру прямоугольными плитками, а внутри изразцы складывались в разнообразные строгие и сложные геометрические узоры.
В XIV столетии церковный раскол и все возрастающие волнения римской черни вынудили пап перенести святой престол в город Авиньон в Южной Франции. Для папы Бенедикта XII в папском дворце в Авиньоне, в Башне Ангелов, были исполнены величественные фрески.
Стены покрывают гигантские виноградные лозы, которые поднимаются из рисованного цоколя, расписанного под занавес, а в верхней части стен расположен фриз из четырехлистников, внутри которых изображены фигурные композиции. Хотя возможно, что эта работа была выполнена итальянскими мастерами, сильное французское влияние чувствуется в выборе сюжетов и в преобладании орнаментальных мотивов, берущих истоки в иллюминированных рукописях.
Полная разъездов жизнь, которую вели европейские аристократы, означала применительно к нашей теме, что большая часть предметов убранства интерьера, и в том числе наиболее важные элементы, должна была быть удобной для хранения и перевозок. Быстрое преображение даже полностью пустых ком- пат могло достигаться за спет украшения их ткаными коврами всевозможных размеров или расшитыми тканями, которые к тому же дополнительно окрашивались или расписывались кистью.
Подобный способ украшения стен был не просто эстетически выразительным — задрапированные тканями стены лучше сохраняли комнатное тепло и сводили на нет сквозняки. Мы видели уже, что для сходных целей занавеси использовались и в античные времена. В Средневековье тканые драпировки получили распространение уже в самый ранний период. В зале Беовульфа в Геороте
«Шитые золотом ткани, блистающие со стен, чаруют прекрасным видом всякого зрящего их».
В X столетии королева Аделаида, жена Гуго Ка- пета, пожертвовала ковровое покрывало с вышитым на нем orbis terrarum (миром земным) в аббатство Сен-Дени, а в XI столетии Петр Дамиан обрушивался с проклятиями на тех, кто в угоду моде занавешивал свои спальные ложа вышитыми покровами.
Тканые покрывала первоначально развешивались в той части залов, где находилось тронное возвышение, чтобы отметить это место и привнести в него дополнительный комфорт. Впоследствии, когда жизнь знати переместилась в частные покои, ковры перешли и туда. Тематика тканых и вышитых изображений изменилась в соответствии с более интимным окружением.
Мода на затканные историческими сценами ковры, пришедшая на смену однотонным драпировкам, украшенным орнаментом, возникла при бургундском и французском дворах и быстро распространилась в Германии и Англии. Обычай делать из дипломатических соображений роскошные подарки сильно способствовал распространению нового вида стенных тканых украшений.
Следует заметить, что их содержание было, как правило, более важным, чем внешняя привлекательность. Известно, например, что в 1393 году Филипп Бургундский послал в дар Генриху Ланкастерскому набор ковров с изображениями Хлодвига, фараона и Моисея — Моисей долгое время оставался излюбленной фигурой Ветхого Завета у европейских монархов.
Королевские разъезды сопровождались огромными обозами, в которых возили по нескольку наборов ковров. Маго, графиня Артуа, посещала свое родовое поместье дважды в году, иногда она останавливалась в своих замках в Бургундии, а время от времени регулярно проводила время в королевских дворцах и замках в Париже и его окрестностях — Фонтенбло, Венсене и Понтуазе.
Ее визиты продолжались от недели и больше, и в предназначенных для нее апартаментах она обычно распоряжалась покрывать все стены ткаными и вышитыми полотнищами. Король Франции Иоанн II владел тремя шпалерными гарнитурами соответственно основным христианским праздникам — Пасхе, Дню Всех Святых и Рождеству.
Все композиции были выдержаны в цвете, символика которого соответствовала данному празднику. Рождественский цикл включал в себя шесть шпалер с изображением герба Франции по углам, стеганые покрывала, подспинники (на спинку кресла или на кровать), балдахин и занавес для отгораживания ложа. Все они были зеленого цвета с синими полосами и расшиты серебряными звездами.
Ансамбль дополнялся покрывалами для кресел из синего бархата и зеленого шелка, а также зелеными шторами из саржи на окна и у кровати в тон. Вид королевской спальни, какой она была во Франции конца XIV века, запечатлен в «Часослове маршала Бусико». Весь спальный покой убран синими покрывалами с вытканными на них золотыми лилиями.
Фигуративные ковры, сотканные в Нидерландах, вошли в моду лишь в конце Средних веков. Шерсть для тканья привозили из Англии, а самыми значительными центрами ковроделия были Турне и Аррас. Слово «аррас» стало употребляться для обозначения определенного вида материалов: у Черного Принца в замке была комната с «Arras du pays de Saladin» («Аррасом из страны Саладина»).
Некоторые ткачи- ковроделы обосновались в Лодоне, и в 1317 году Эдуард II купил у некоего Томаса де Эбенхита, лондонского торговца шелками и бархатом, огромный ковер с вытканными фигурами короля и эрла. Ковер предназначался для особо торжественных церемоний. Впоследствии он был обшит зеленым камвольным бордюром, чтобы ковер не пополз.
Для укрепления ковров на стене использовались пришитые крючки. Подобные ковровые наборы не предназначались исключительно для украшения стен. В 1398 году герцог Орлеанский купил une chambre portative (переносную спальню), состоявшую из балдахина, подспинника, покрывал и вышитого одеяла.
