Главной чертой многих английских интерьеров XVII столетия является их сдержанность, особенно заметная в тех случаях, когда стены обшиты дубовыми панелями; следует, впрочем, иметь в виду, что в свое время богатая мебель значительно меняла впечатление. В моде была обильно инкрустированная мебель из разных пород дерева, с серебряными накладками или отделанная черепашьими панци рями.
Многим интерьерам блеску и роскоши добавляли зеркала. В 1664 году Сэмюэль Пепис записал, что получил много удовольствия, сделавшись владельцем «чрезвычайно красивого зеркала всего за пять гиней». В создании разнообразных впечатлений играли роль и пестрые, сверкающие ткани, и фарфоровые безделушки, которые во множестве привозили корабли Ост-Индской компании.
С возрождением падладианства в 1715 году, благодаря деятельности Колина Кэмпбелла и лорда Бёрлингтона, многие из возбуждающих воображение экзотических вещиц, которые ярко расцвечивали английские барочные интерьеры, исчезли, уступив место характерному английскому классицизму XVIII века.
В колониях на восточном побережье Америки в ранний период их существования архитектура зависела от голландских образцов барокко с немецкими или скандинавскими вариациями. Но еще более сильное влияние оказала английская народная архитектура Восточной Англии, которая, в сущности, была позднесредневековой по своему характеру.
Интерьеры в таких домах были чрезвычайно просты; их белили и штукатурили, в дверях не скрывали доски, потолочные балки также были открыты, а стены стали обшивать панелями не раньше 1700 года. Обычно дома состояли из холла и небольшой общей комнаты, служившей многим целям. В доме Адама Торогуда близ Норфолка, Виргиния (1636), была лестница в зал на втором этаже. Другие примеры этого типа сохранились в разных местах Новой Англии и Виргинии.
В испанских колониях на юго-западе — в Техасе, Аризоне, Нью-Мексико и Калифорнии — архитектурный стиль был смешением испанского барокко с местными индейскими традициями. Примеров жилых домов от этого периода не осталось.
Последние штрихи надо добавить, упомянув Германию и Австрию XVII века. В первой половине столетия в Германии были усвоены идеи итальянского Высокого Возрождения, как, например, при дворе курфюрста Максимилиана I в Мюнхене, чья резиденция стала красивейшим немецким дворцом того времени.
Такие помещения, как Зал Совета (1612—1613) со стукковым и расписным фризом, мраморным обрамлением дверей и разделенным на участки потолком с аллегорическими картинами Петера Кандида, демонстрируют сильное итальянское влияние. К 1667 году, к которому относится убранство «Сердечного кабинета» курфюрстины Аделаиды, французские и венецианские идеи ясно прочитываются в обильной резьбе, позолоте и расписных потолке и фризе. Многие из дворцовых интерьеров были декорированы Антонио Франческо Писторини по эскизам Агостино Барелли.
Итальянские ремесленники активно работали при дворах гос> царств, расположенных к северу от Альп. Они, а также итальянское искусство, увиденное in situ архитекторами, например Иоганном Бернхардом Фишером фон Эрлахом (1656—1723), определили направление развития искусства убранства интерьера вплоть до начала рококо.
Фон Эрлах покинул свой родной Грац в 1674 году и около двенадцати лет провел в Риме и Неаполе. Кроме архитектуры Бернини и Борромини сильное впечатление на него произвели огромные плафонные композиции Андреа Поццо, Джордано и Дж.-Б. Гаулли.
Стилистические признаки их искусства фон Эрлах перенес в свои интерьеры в Австрии и Моравии, что видно, например, в Большом овальном зале в замке Вранов. Моравия (1690—1694). В этом зале криволинейные стены, гигантские пилястры и огромные плафонные фрески И.-М. Роттмайра в сочетании с большими овальными окнами предвосхищают будущие основные черты немецкого рококо. В 1685 году фон Эрлах обосновался в Вене и по итальянским и французским образцам работал как над церковными зданиями, так и над украшением светских дворцов.
Наивысшего воплощения стиль его достиг в здании Императорской библиотеки, начатом в 1722 году. Его размах, как и многих других немецких и австрийских интерьеров такого типа, значительно превосходит итальянские прототипы. В нем сочетается резьба по дереву (в том числе позолоченная) с лепниной и фресками.
Отсюда лишь один шаг до следующей фазы грандиозных венских интерьеров, которая связана с именем Иоганна Лукаса фон Хильдебрандта (1668—1745). Дворец Даун-Кински Хильдебрандта, построенный в 1713— 1716 годах, и его Верхний Бельведер начала 1720-х стоят у истоков интерьерного искусства австрийского рококо.
В Пруссию после Потсдамского эдикта 1685 года, согласно которому в страну были приняты около двадцати тысяч французских гугенотов, приехало среди прочих эмигрантов большое количество ремесленников. Они стали трудиться над украшением королевских дворцов Фридриха III в Ораниенбурге и Шарлоттенбурге.
В Берлине в эпоху барокко выделялся один выдающийся архитектор — Андреас Шлютер (ок. 1664—1714), который приехал в Германию из Варшавы в 1694 году. Шлютер любил пышное скульптурное оформление своих интерьеров. На всякого рода мелочи оформления интерьеров он обычно обращал самое пристальное внимание, намного большее, чем это делали прочие его современники.
Его работа в Берлинском замке (1698—1707) включает скульптурные изваяния микеланджеловского типа, особенно интересны фигуры в Баронском и Елизаветинском залах, а также гигантские архитектурные декоративные детали, сопровождающие огромные скульптурные фигуры на массивной лестнице. В 1714 году Шлютер переехал в Санкт-Петербург.
В России, равно как и в Скандинавских странах, в архитектуре и декоративно-оформительском искусстве позднебарочные идеи привозились и воплощались иностранными мастерами и ремесленниками. В Россию этих людей пригласил Петр Великий, выполняя свою программу по превращению страны в современную европейскую державу. Позже иностранным мастерам покровительствовала дочь и преемница Петра Елизавета.
Ведущими архитекторами первой фазы строительства Петербурга были Жан-Батист Александр Леблон (1679—1719), чьим главным источником вдохновения был Версаль; Доменико Трезини (1670—1734), который работал в манере голландского барокко и построил царский Летний дворец около Петербурга; и крупнейший из всех — Бартоломео Растрелли (1700— 1771), который принимал деятельное участие в создании и перестройке четырех царских дворцов для императрицы.
Он был особенно искусен в изобретении пышных декоративных схем, например в комнатах и залах дворца в Царском Селе, где обильно использовал такие специфические материалы, как янтарь. Деятельность Растрелли выходит за рамки барокко и переходит в стиль, который в скором времени распространился по всей Европе,— рококо.
