Со становлением и укреплением академического художественного образования в России эпохи Просвещения интерьер превращается в самостоятельный вид «перспективного письма».
Либо чисто учебного, предназначенного для освоения всей гаммы пространственных отношений. Либо парадно-репрезентативного, существующего (причем вплоть до XX века) в облике «портрета интерьера», призванного зафиксировать для потомков конкретные черты помещений городского дворца либо загородной усадьбы.
Н. А. Львов Гостиная в доме А. А. Безбородко 1790-е гг. Бумага, акварель Государственный музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина. Москва
Эти «косвенные» портреты владельцев, накапливаясь десятилетиями, могли составлять даже целые видописные галереи, заключающие и в разрозненном виде бесценный материал для реставраций и реконструкций. Такие композиции становились овеществленной памятью дома.
Памятью, которая расширяла реальную архитектуру не только в пространстве, но и во времени, как бы в обратной исторической перспективе.
Блестящий пример такого портрета интерьера, «портрета», не отягощенного еще позднейшей мелочностью письма, одушевленного почти рокайльной легкостью кисти,- «Гостиная в доме А. А. Безбородко», написанная «универсальным человеком» русского просветительского Ренессанса Н. А. Львовым (1790-е годы).
