Упоминание о кузнеце неизменно рисует в воображении образ угрюмого бородатого детины, выстукивающего день-деньской молотом по наковальне в небольшой полутемной кузне на окраине села.
Кузнеца уважали и побаивались, наделяя сверхчеловеческими способностями сомнительного происхождения: кто его знает, божий дар это или от лукавого – вон как ловко управляется у горящего горна, в бараний рог скручивает железные заготовки и при этом преимущественно молчит.
Помимо непосредственной работы — изготовления оружия, орудий труда и предметов быта – считалось что, кузнец может ворожить, врачевать и нечистую силу в страхе держать. С таким не забалуешь: у него сам черт в подмастерьях, а если и не постукивает молотком по наковальне, то в качестве заказчика захаживает точно. Это касательно славянского кузнеца.
В каждой религии и культуре есть свой бог-кузнец, или, в крайнем случае, особа, приближенная к божеству. Гефест, Вулкан, Сефлакс, Сварог, Перун и пр. – вот, сколько имен у бога кузнечного ремесла. Кстати, булгаковский Воланд из «Мастера и Маргариты», предположительно, тоже имеет «кузнечные» корни.
Его «прародитель» Вёлунд – кузнец из скандинавской мифологии, которого с приходом христианства германцы перестали почитать как божество и именем которого нарекли Сатану. Так он стал Воландом и в новом обличии был представлен в «Фаусте» Гете, а уж там был замечен Булгаковым и благодаря очередному творческому замыслу Мастера перекочевал в нашу литературу.
Если верить мифологии, то и учредителем современного института брака тоже является бог-кузнец. По крайней мере, египетский Феост (от искаженного «Гефест») и его славянский «собрат» Сварог – каждый во времена и на территории своего господства — издали указ о том, чтобы женщина имела одного мужа и вела воздержанный образ жизни. В наказание за нарушение – смерть в огненной печи.
Похоже, что древним повелителям огня их современницы здорово «насолили». Впрочем, мифология этого и не скрывает: в частности Гефест был очень обижен на мать, которая, разочарованная его уродством, скинула младенца с Олимпа, а Афродита, ставшая после длительных преследований со стороны божественного кузнеца его женой, в конце концов, изменила ему с Аресом, за что и была опутана прочной металлической сетью.
Миф не может претендовать на правдивое отражение фактов, но то, что в древней Руси кузнец на селе мог освящать браки наряду с церковью, и эти браки считались даже более прочными, отражено в исторических документах.
В целом в древней мифологии бог-кузнец представлялся, как демиург – устроитель мира, созидатель ремесел. Если относительно первого утверждения могут возникнуть некоторые скептические сомнения, то причастность кузнеца к возникновению ремесел очевидна.
Согласно одной из легенд, царь Соломон по окончании строительства храма в Иерусалиме призвал к себе всех строителей с тем, чтобы выделить лучшего и уступить ему свое место на троне во время пира. Кузнец, без ложной скромности немедля взбежал по ступеням и расположился на царственном седалище. Свое поведение изумленному монарху он аргументировал тем, что все инструменты для строителей — столяра, плотника, каменщика и пр. – изготовлены в его кузне. И это — чистая правда.
Если же отойти от мифов и легенд и рассмотреть все особенности стереотипа кузнеца с точки зрения логики, то ничего загадочного здесь нет. Строительство кузни на отшибе оправдано риском пожаров – все-таки кузнец работает с открытым огнем, а во времена деревянного зодчества маломальская искра могла обернуться трагедией для всего поселения.
То, что в кузне царил полумрак тоже вполне понятно – температуру прогрева металла кузнецы определяли по цвету каления, который наиболее различим при отсутствии яркого света. Борода деревенскому мастеру нужна была для того, чтобы определить готовность металла к сварке – поднесет кузнец раскаленную заготовку к бороде, начнут волоски потрескивать и скручиваться, значит, самое время варить. Ну а что молчалив, так разве в таком грохоте поговоришь особенно? А выйдешь из шумной и душной кузни наружу и наслаждаешься тишиной. Какие уж тут разговоры.
