Стасов много работал в том же Царском Селе по перестройкам в Екатерининском и Александровском дворцах. Особенно значительны осуществленные им работы в Екатерининском дворце, которые имели определенную стадиальность. Можно выделить три этапа.
С 1817 года Стасов переделывал во дворце в «классическом вкусе» комнаты для Александра I. С 1820 года он осуществил восстановление многих помещений после случившегося тут крупного пожара. Некоторые из помещений Стасов воссоздал в прежнем виде, но другие были оформлены им заново.
В 1823-1826 годах архитектор создал цепь комнат (число их — девять) для вдовствующей императрицы Марии Федоровны. Покои дворца, оформленные Стасовым, — в числе тех интерьеров, которые были в первую очередь восстановлены после разрушений, учиненных гитлеровцами.
Едва ли не лучшим и наиболее характерным стасовским интерьером является парадный кабинет Александра I с предшествующими ему двумя маленькими комнатами — Овальной и Сводчатой проходной. По существу очень небольшое по площади, с невысоким потолком помещение самого кабинета являет собой пример исключительного лаконизма композиции, экономии декоративно-оформительских средств, которые в совокупности дают полный благородства, исполненный тонкого вкуса художественный результат.
Здесь можно и следует говорить, прежде всего, о простоте и большом художественном такте, которые всегда проявлялись у Стасова. Известны его неоднократные призывы к умеренности, сдержанности, благородству, достоинству, мужественности и даже суровости в архитектуре. Не случайно Стасов, применяя все ордера, отдавал предпочтение самому лаконичному из них — дорическому. Здесь, в кабинете Александра I, применен ионический стиль, но общая архитектурная атмосфера скорее тяготеет к дорике.
Другим ценнейшим интерьером является квадратная в плане Малиновая гостиная. На степах ее были малиновые с растительным орнаментом обои от плинтуса до карниза — с розетками па нижней плоскости. Выше шла довольно развитая падуга с росписью художника Медичи. Тема последней — венки в ромбах и военная арматура в шестиугольниках.
Над падугой находится как бы второй карниз с довольно крупными лепными модильонами, и только потом осуществлен переход к плоскости плафона с орнаментальной росписью па нем. Переход от стен к потолку решен очень своеобразно и красиво. Как и в Голубой гостиной, очень хороши двери. Их здесь три — они во многом сходны с теми, что в предыдущей гостиной. В каждой из филенок на белом фоне — рельефные позолоченные орнаментальные «накладки».
Вверху — легкие венки, в среднем звене — композиция с факелами и внизу — тяжелые львиные маски. В обеих гостиных паркеты простого геометрического, но очень изящного рисунка. Меблировку составляли ломберные столы, кресла и стулья. Композиционный центр помещения усиливала большая золоченой бронзы люстра, подвешенная на цепях и увенчанная короной, — того же типа, что и в Голубой гостиной, но иная по рисунку и более легкая но общим массам.
Замечательна по своему убранству была Опочивальня Марии Федоровны. Стены ее покрывала китайская ткань. В верхней их части проходил фриз, расчлененный па отдельные поля орнаментированными позолоченными накладками, которые были задрапированы фисташковой атласной тканью, собранной лучеобразно в складку. Карниз, обогащенный розетками, служил основанием плафону, расписанному живописцем Б. Медичи гирляндами из цветов и группами танцующих фигур.
Кровать находилась в глубоком алькове, (лена алькова выполнена была из дерева мастером А. Туром. Она решена была в виде большой арки, пяты которой «стянуты» балкой-архитравом, поддержанной в пролете двумя ионическими каниелированными деревянными же колонками. Выше над колоннами находились бюсты Дианы и Юноны. Мотив арки с колоннами, типичный для позднего классицизма, в подобной интерпретации в интерьере впервые был использован Стасовым.
Материалом для арки явился швейцарский белый ахорн (клен). На этом фойе красиво выделяются тонко, изящно прорисованные накладные бронзовые позолоченные детали, размещенные па архитраве, в пазухах арки, на колоннах — пальметты, факелы с гирляндами, венки и прочее. Из швейцарского клена выполнены были также двери и вся мебель, что обеспечивало целостный колорит, построенный па сочетании глубокого золотистого топа дерева, прозрачно-зеленого тона тканей и позолоты.
